Концепт РОДИНА в русской и английской лингвокультурах

В каждой культуре существуют ключевые слова или концепты, набор этих концептов может качественно и количественно меняться с течением времени. Эти концепты, по определению А. Вежбицкой, «отражают прошлый опыт общества касательно действий и размышлений о различных вещах определенным способом и способствуют увековечиванию этих способов» [1]. Ключевые слова, являясь общеупотребительными и находясь в центре фразеологического семейства, относятся к определенной семантической области [2] и позволяют соотнести тот фразеологизм, компонентами плана выражения которых они являются, с определенной концептуальной областью. Формируя центральные для некоторой области культуры свойства и функционируя в данном качестве в пословице, клю¬чевые слова «могут привести нас в сердцевину целого комплекса культурных ценностей и установок, выражаемых в общепринятой практике разговора и раскрывающих целую сеть культурно специфических, культурно обусловленных сценариев» [3]. Концепт РОДИНА относится к культурным концептам.
Ю. С. Степанов полагает, что русская культура существует в той мере, в какой существуют значения русских (и древнерусских) слов, выражающих культурные концепты, и составленный им словарь русской культуры включает концепты, функционирующие в русской культуре. Здесь мы находим такие концепты или «константы русской культуры» как СВОИ И ЧУЖИЕ, РОДНАЯ ЗЕМЛЯ. Противопоставление СВОИ И ЧУЖИЕ, по мнению автора, пронизывает всю культуру и является одним из главных концептов всякого коллективного, массового, народного, национального мироощущения и это противопоставление создается не только объективными данными, но и субъективным отражением в сознании.
Главное, что определяет этнос – этнический стереотип поведения. Концепт РОДНАЯ ЗЕМЛЯ Ю. С. Степанов разъясняет на примере описания этого концепта М. М. Пришвиным, выделяя следующие компоненты в этом концепте: а) «боль» за свою землю, б) «естественное богатство», в) сама земля, г) родной человек, д) природа, увенчанная родным словом. Становление концепта РОДНАЯ ЗЕМЛЯ можно рассматривать, как считает Ю. С. Степанов, как «некую линию, которая раздваивается, и с одной стороны, этот концепт смыкается с представлениями об особой русской религиозности, а с другой, с особым русским отношением к своей стране и земле как к матери или как к жене» (см. рис.) [4].
Н. В. Уфимцева, рассматривая в своей работе различные способы выявления специфики образов сознания носителей той или иной культуры [5], обращается к анализу ядра лексикона и приписывает ранг 2 слову дом, ранг 68 слову домой языкового сознания русских, ранг 22 слову house, ранг 25 слову home в ядре языкового сознания англичан. Важным является также то, что слова, за которыми стоят концепты ДОМ – РОДИНА, относятся к ядру лексикона человека [6], и единицы ядра выполняют специфическую роль опор в процессах опознания других слов.
Л. Б. Савенкова, исследуя пословицы русского языка, пришла к выводу, что концепт ДОМ относится к утилитарно практическим ценностям, а концепт РОДИНА – к морально нравственным, и эти блоки являются наиболее значимыми в русском этническом сознании анализируемого периода, причем количественное преобладание пословиц и поговорок, касающихся осмысления морально нравственных ценностей, свидетельствует об их приоритетности [7].
Как мы отметили выше, О. А. Леонтович обращает внимание на то что, русские концепты, относящиеся к духовной и эмоциональной стороне жизни, часто не имеют американских аналогов. [8]. Интересны, по нашему мнению, описания русского концепта РОДИНА иностранцами, которые пытаются понять и расшифровать этот концепт. О. А. Леонтович приводит пример истолкования русского концепта РОДИНА Д. Шиплером [9]: «Rodina has as its core the original building block for the verb to be born, the nouns parents and relatives, the adjective native, and the concept of one’s own, something integral to oneself. Rodina Mat (Motherland Mother) touches a point of fondest emotion in both children and adults. We call our country rodina motherland because we were rodilis (born) in her, because in her our rodnoi (native) language is spoken, and everything in her is for, rodnoye (our own)».
С. Г. Тер Минасова приводит мнение Брюса Монка, автора школьного учебника «Happy English» [10]: «The concept of РОДИНА arouses a lot of emotion in Russians. It is feminine, you regard it as your mother (родина мать, родина матушка). We have a different attitude to our country. We would never dream of calling it motherland. Your people feel nostalgic during three week Oxford summer courses of English. I lived in Russia away from my country for 9 years and I did not feel nostalgic. We are on different terms with our country».
В этой связи показательным является исследование М. В. Цветковой, в котором она затрагивает проблему национальной идентичности как проблему перевода, анализируя стихотворение М. Цветаевой «Родина» и его вольный перевод на английский язык, выполненный Д. Шепкотт. Автор исследования приходит к выводу, что тот ряд, который выстраивает английская поэтесса: England, motherland, home вместо фразы оригинала «Россия, родина моя!» задает иные коннотации. Один из элементов, составляющих слово Motherland – land, вызывает ассоциации с distance, предполагает некое измеримое пространство, так же как и home – важнейший компонент английской национальной концептосферы. Home – это не просто «дом», но, прежде всего, «домашний очаг», в обязательном порядке предполагающий для британца связь с уютом, ухоженностью, защищенностью и уединенностью. Таким образом, у Д. Шепкотт слово home приобретает смысл, противоположный тому, который вкладывает в него М. Цветаева, когда пишет «Вернись Домой!», подразумевая под «домом» Россию с ее необъятными пространствами. Количественный анализ показал что, слова England и Home в тексте Д. Шепкотт преобладают по частотности употребления над словом Motherland (3 / 3 / 2), в тексте оригинала соотношение иное: родина / Россия / домой (4 / 1 / 1). Делается вывод что, для английской ментальности в слове motherland слишком много патетики, поэтому предпочтение отдается более «камерным» и «домашним» England и home. В русской литературе с названием «Родина» связана мощная традиция, которая берет истоки из поэзии «Золотого века», в то время как в Нортоновской антологии английской литературы, состоящей из двух томов, каждый их которых содержит более тысячи страниц, стихотворения под таким, или близким по смыслу названием, не встречается ни разу. М. В. Цветкова утверждает что, в вольных переводах, когда изначально отсутствует установка на то, чтобы передать оригинальный текст сколько нибудь точно, несовпадение национальных концептосфер проявляет себя наиболее наглядно [11].
По мнению М. С. Джунусова, понимание патриотизма, любви к Родине для всех народов является практически инвариантным, но различаются объекты сравнения [12]: Где выросла сосна, там она и красна (рус.); Дым отечества лучше огня на чужбине (франц.); Каждая собака дома лев (англ.). Патриотизм может превращаться в шовинизм: В чужом глазу сучок видит, а в своем – бревна не примечает (рус.); Свою лысину не видишь, а над чужой плешью смеешься (монгол.). Здесь нельзя согласиться полностью с точкой зрения М. С. Джунусова [13], поскольку патриотические чувства и взгляды формируются под влиянием множества факторов и являются, с одной стороны, компонентом личностной идентичности человека, а с другой – результатом его социализации. Чувство привязанности и любви к родительскому дому, к родным и близким, к ближайшему окружению всегда сущностно связано с «Я концепцией» индивида, с его представлениями о себе самом, о своей биографии и о своем будущем и, кроме всего, с осознанием себя в качестве «человека действующего». Обычно предполагается, что объект патриотических чувств всегда един – родина. Вместе с тем, у этого имени много образов: родина – это и страна, это и отчизна, и место, где родился и вырос, и где живут друзья и близкие мне люди. Кроме того, это еще и государство. Кажется вполне естественным, что синонимом к слову родина может выступать слово государство, тем более что последнее как социальный институт обладает достаточной способностью и возможностью создавать ряды символов и приписанные им смысловые схемы, призванные убедить граждан в тождественности этих понятий и образов. Разные лингвокультурные общности по разному воспринимают понятие родина, и пословицы являются ярким тому примером.
С. Г. Тер Минасова отмечает что, любовь к Родине можно считать неотъемлемой чертой русского национального характера, и эта любовь всегда проявляется у русских открыто и эмоционально, и свидетельством этому является язык [14]. Далее автор уточняет, что особенно ярко эта черта проявляется при сопоставлении русского языка с английским: ярким эмоциональным словам родина, отчизна, отчий дом соответствует одно единственное нейтральное слово country в английском языке. В английском языке существуют слова motherland и fatherland, но они практически никогда не употребляются англичанами о своей собственной родине.
Интересен подход В. Н. Телия к рассмотрению средств «оязыковления» понятия PATRIA в русском языке. По ее мнению, оно представлено несколькими активными наименованиями: РОДИНА 1, РОДИНА 2 – отечество, отчизна и причины такого номинативного расчленения понятия PATRIA и соответственно – концептообразующих его областей имеют глубокие социально исторические и культурные корни. Эти понятия развивались и расширяли область в конкретных социально исторических условиях, вбирая в себя ценностные и духовно культурные ориентиры лица и его кровнородственных связей, его общности не персональной (РОДИНА 1) – национально территориальной, затем – общности не персональной – государственно геополитической, и, наконец, – общности национально геополитической, хранящейся в исторической памяти народа как великие дела отчизны [15]. В. Н. Телия выделила следующие основные концептообразующие сферы наименования РОДИНА 1: РОДИНА 1 – это всегда личностное, персональное восприятие «своего» демографического пространства, отражающее следующую структуру знания: место (и/или места). Ценностное отношение, к которому для субъекта определяется тем, что это место рождения и восприятия себя как часть микро и макрокосма и частью социума, это место осознания своего внутреннего мира и овладения родным языком. Субъект испытал здесь и продолжает испытывать эмоционально положительное отношение к родным местам, к своим родителям и кровнородственным «корням», к близким людям, к знакомым с детства традициям, к родному языку. РОДИНА 1 – это всегда «персональное», «свое» («мое») личностное место или места, архетипически противопоставленное «чужому» месту, чужбине – обычно это родные края, родная сторона, сторонушка, родные и близкие для него люди, родные могилы, где родные березки, родные осины; воздух родины. РОДИНА 1 ассоциируется с родной землей как кормилицей и поилицей, а тем самым – с матерью прародительницей. Отсюда образ родины матери, восходящей к архетипу праматери как началу и источнику всего живого, и как концу жизненного пути – возвращению в лоно матери сырой земли.
Концепт РОДИНА 1 является как бы персональным остовом для всех остальных наименований концепта PATRIA, если речь идет о личностной сфере субъекта. В этих случаях малая родина (РОДИНА 1) соприсутствует в большой родине как часть структуры знаний, присущих в скрытом виде остальным наименованиям. Наименования РОДИНА 2, отечество, отчизна фокусируют прежде всего пространство общее, не персональное, принадлежащее всему народу, живущему на этой территории («наше»), так как эти концепты ориентированы на контекст государственно исторического единства не только территории, но и всего социума, на нем проживающего. РОДИНА 1 – это «когнитивно культурологический остов» для всей указанной группы наименований» [16].

Интересно почитать: анекдоты и шутки